Дайджест Фонда защиты гласности № 911

Советский суд Махачкалы продлил на два месяца арест журналисту дагестанского издания «Черновик» Абдулмумину Гаджиеву - до 13 ноября. Защита настаивала на домашнем аресте.

Газета «Черновик» опубликовала речь Абдулмумина Гаджиева на заседании суда по продлению меры пресечения: «Я перестал воспринимать суд всерьёз. Я прихожу сюда только, чтобы увидеть близких родственников. Я не верю, что тут что-то решается. Мы все уже готовы к тому, что всё будет так, как скажет следователь. Скажет: продление на 2 месяца – продлят на 2 месяца. Скажет: на полгода – будет на полгода. Скажет, что меня надо пытать электрическим током – я не удивлюсь. За всё время я ни разу не видел, чтобы прокурор сделал замечание следователю. Чтобы у него вообще возникли какие-то вопросы к следствию. Если бы я не знал, что такое прокуратура и основывался только на том, что тут вижу, я бы подумал что прокурор – это помощник следователя или его телохранитель.

От судей единственное, что я вижу – они выходят из совещательной комнаты и говорят, что сочли убедительными доводы следствия. Что это за доводы, для нас остаётся загадкой. На чём строится желание следствия, чтобы я находился под стражей? Во-первых, на каждом суде они как попугаи повторяли, что у меня есть загранпаспорт, с которым я могу скрыться. У меня нет никакого загранпаспорта, я даже теоретически не могу скрыться.

Зачем следствию держать меня в СИЗО? Во-первых, чтоб воспрепятствовать моей журналистской деятельности. Я же могу писать, могу защищаться. Во-вторых, чтобы ограничить моё общение с адвокатами. У следствия нет абсолютно никаких доводов против меня. Они изъяли мой ноутбук, мой телефон, у них есть доступ к моим социальным сетям, огромное количество статей, которые я написал с 2008 года. Дайте им хоть 5, хоть 10 лет, они никогда не найдут в моих статьях, ноутбуке, телефоне то, что подтверждает преступления».

Дагестанского журналиста обвиняют по статьям о содействии террористической деятельности (ч. 4 ст. 205.1 УК РФ) и участии в террористической организации (ч. 2 ст. 205.5 УК РФ). По версии следствия, Гаджиев размещал в газете «Черновик» ложную информацию о благотворительной деятельности дагестанского проповедника Исраила Ахмеднабиева, а деньги, которые отправляли читатели газеты, шли на самом деле на финансирование террористической деятельности в Сирии. Гаджиева задержали 14 июня, через несколько дней его арестовали на два месяца. Единственный свидетель по делу, бизнесмен Кемал Тамбиев заявлял, что был вынужден оговорить журналиста под пытками.

Власти более 200 раз отказали жителям республики в проведении акции солидарности с преследуемым сотрудником СМИ.

В мае прошлого года между департаментом информационной политики Краснодарского края и ООО «Блокнот - Краснодар» был заключен государственный контракт на информационное обслуживание на сумму 197 550 рублей. В январе текущего года департамент в одностороннем порядке принял решение об отказе исполнения контракта в соответствии с ч. 9 ст. 95 Федерального закона «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд». При этом департамент обратился в Федеральную антимонопольную службу по Краснодарскому краю с требованием включить «Блокнот – Краснодар» и его руководство в реестр недобросовестных поставщиков.

Комиссия УФАС, рассмотрев представленные сведения, приняла решение о не включении ООО «Блокнот – Краснодар» в реестр недобросовестных поставщиков. Не согласившись с решением Комиссии, департамент информационной политики обратился в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о признании незаконным этого решения. 26 августа 2019 года Арбитражный суд отказал в удовлетворении заявленных требований департаменту информационной политики края.

Таким образом, журналисты независимого издания, которое позволяет себе критику в адрес краевой власти, сумели отстоять свои права. В том числе и право на освещение деятельности краевой власти.

Путевского это не вразумило: он продолжил выражать в соцсетях свою гражданскую позицию. Участковый сотрудник полиции В.А. Цилих проявил бдительность: в сентябре с.г. он обнаружил в аккаунте инвалида - «экстремиста» такие высказывания: «Единая Россия» - конченая крысиная чума», «Путинская система – это организованная преступная группировка! Путин – не президент!».

Осинниковский «Анискин» (если кто помнит советский фильм «Деревенский детектив», там участковый, которого играл Жаров, политическим сыском не занимался, но времена меняются) составил протокол о «повторном неуважении к власти» (часть 4 статьи 20.1 КоАП).

Руководитель международной правозащитной организации Павел Чиков написал в телеграм-канале, что это – первый известный ему случай применения данной нормы законодательства: никто в нашей стране пока что не рискнул второй раз неуважительно высказаться о власти. В этой части статья предусматривает либо убийственный для инвалида штраф (от 100 тыс. до 200 тыс. рублей) либо до 15 суток ареста. В интервью «Тайге-инфо» Путевский сказал: «Путинская власть преследует всех свободных не подчиненных людей. Нас уничтожают».

Если суд снова признает его виновным, перед ним действительно встанет вопрос о физическом выживании. Он, однако, не успокаивается: на днях против инвалида возбуждено и уголовное дело – по статье 319 УК РФ («Оскорбление представителя власти»). Оскорбилась судья Ксения Раймер, чьим решением ему был назначен штраф. Ей показалось, что проезжая мимо нее на велосипеде в то время, когда она ехала в авто, он показал ей средний палец. Следствию предстоит разобраться в том, что бы это значило.

Забавно, что администрация Екатеринбурга, отказавшись от сотрудничества и тем самым фактически уничтожив топовую газету региона «Вечерний Екатеринбург», сейчас изо всех сил старается улучшить подупавший имидж, выделяя как на конвейере финансы на самопиар.

Так, недавно чиновники объявили конкурс на информационное сопровождение своей работы в социальных сетях, организовав аукцион на 1,05 млн. рублей. Деньги хотят потратить на посты в «Одноклассниках», «ВКонтакте», Instagram, Facebook, YouTube, а также популярных городских аккаунтах и сообществах. Формальным заказчиком выступает муниципальное «Радио Екатеринбург».

Ежемесячно исполнитель должен создавать не менее 150 постов в аккаунтах администрации Екатеринбурга, 20 фоторепортажей о городе и 15 видеороликов. Также не меньше 40 постов подрядчик должен будет разместить в популярных сообществах в других городах страны. По условиям контракта, в сообществах должно быть не меньше 50 тысяч подписчиков, а самих сообществ должно быть не меньше пяти.

Еще раньше, в августе, «Радио Екатеринбург» разместило заказы на сопровождение работы мэрии в СМИ. Город заложил 1,1 млн. рублей на материалы о 300-летии Екатеринбурга, которое празднуется в 2023 году, а также 800 тысяч рублей на «размещение социально-значимой информации и освещение деятельности администрации». Согласно техническому заданию, подрядчик должен подготовить 85 текстовых материалов объемом не менее двух тысяч знаков каждый. Требования к подрядчику - аудитория в 45 тысяч уникальных пользователей ежедневно и не менее чем 80 тысяч просмотров страниц сайта в будний день. Нехилые запросы, правда ведь? К тому же все материалы нужно будет согласовывать (!) с мэрией за полчаса до размещения.

Мало того, «Радио Екатеринбург» закупает и другую услугу - создание раздела «Екатеринбург будущего» на одном из городских порталов. На 16 публикаций, 8 пресс-релизов и 1 экспертное мнение администрация готова потратить 840 тысяч рублей.

Вот так вот, ухитрившись избавиться от журналистов «Вечерки», заскучавшие от своей «недоосвещенности» чиновники теперь вовсю задействуют бюджетные деньги на информацию о делах своих скромных.

Ну, и в качестве «изюминки». Администрация презентовала проведение 28 сентября эстафеты «Вечерний Екатеринбург». И ни слова о том, что в предыдущие 61 (!) год она называлась чуть иначе – комбинированная эстафета на призы газеты «Вечерний Свердловск-Екатеринбург», ведь ее придумали те самые журналисты. Теперь у них украли и название главного осеннего спортивного праздника…

Согласно oтчету, опубликованному 10 сентября Комитетом по защите журналистов, Эритрея занимает первое место в мире по жесткой цензуре прессы. Список 10 стран с самой жесткой цензурой основан на исследовании КЗЖ о методах цензуры, используемых авторитарными правительствами, начиная от тюремного заключения и репрессивных законов до слежки за журналистами и ограничения доступа в интернет и социальные сети.

Северная Корея и Туркменистан – на второй и третьей ступеньке соответственно. Также в десятку вошли Саудовская Аравия, Китай, Вьетнам, Иран, Экваториальная Гвинея, Беларусь и Куба. Эти страны попирают международные нормы и гарантии свободы слова, заключая в тюрьму репортеров, используя государственные средства массовой информации в качестве рупора правящих режимов и вынуждая независимых журналистов отправляться в изгнание. Самоцензура распространена повсеместно.

Несколько стран в списке, в том числе Саудовская Аравия, Китай, Вьетнам и Иран, сочетают традиционную тактику цензуры, такую, как тюремное заключение и преследование журналистов, с использованием сложной технологии слежки и целенаправленными онлайн-кампаниями, чтобы заставить замолчать независимую прессу.

«Интернет должен был сделать цензуру невозможной, но этого не произошло. Многие из наиболее закрытых стран мира обладают последними новинками для осуществления слежки, а также имеют активные онлайн-сообщества. Эти правительства сочетают жестокость старого стиля с новыми технологиями, часто приобретаемыми у западных компаний, чтобы подавить инакомыслие и контролировать СМИ, - отметил исполнительный директор КЗЖ Джоэл Саймон. - Цензура жива и здорова».

Методология определения «10 стран с самой жесткой цензурой» включает оценку стран по используемым правительствами тактик для ограничения свободы прессы, в том числе законов о клевете или «фальшивых новостях», цифровое и физическое наблюдение за журналистами, блокировку новостных сайтов, ограничения на частные СМИ, а также целевые хакерские или троллинговые кампании.

Список включает только те страны, где правительство жестко контролирует СМИ. Условия для журналистов и свободы прессы в таких странах, как Сирия, Йемен и Сомали, также чрезвычайно сложны, но не обязательно связаны исключительно с государственной цензурой. Скорее, такие факторы, как насильственные конфликты, недостаточная инфраструктура и роль негосударственных субъектов, создают опасный климат для прессы.