Конференция во Франкфурте-на-Майне

Доклад на конференции Международного Общества Прав Человека "Свобода СМИ"

Алексей Симонов

Существуют две России. Одна - в представлениях власти, другая - в обыденном сознании ее граждан. Соответственно существуют и две картины средств массовой информации.
На уровне властного сознания 95% газет, радиостанций и телевизионных каналов являются негосударственными и строят свою политику независимо и самостоятельно. На уровне экспертном, на уровне сознания человека не только подверженного всем видам влияния средств массовой информации, но и имеющего возможность содержательно анализировать продукции всех видов СМИ, картина, мягко говоря, иная.
Все телевидение, включая четыре государственных канала и 88 региональных телерадиокомпании, являются государственными, на политику их влияют не только государственные деньги, но и постоянно действующие, каждодневные властные импульсы.
Выстроенная в России властная вертикаль создает единообразие представлений о том, что можно и нельзя, представлений о мире, представлений о повседневной человеческой жизни. Эти представления вертикально проходят через СМИ, не только принадлежащие государству напрямую, но и принадлежащие к государству через назначаемых губернаторов (областные, краевые, республиканские), а также через выстраиваемую сейчас подструктуру назначаемых мэров и руководителей городского самоуправления, а, следовательно и находящиеся под их влиянием, городские СМИ.
Есть вторая линия влияния государства на телевизионные каналы, находящиеся в частном владении, принадлежащие крупному и среднему бизнесу. Эти телерадиокомпании напрямую связаны с интересами владеющего ими бизнеса, а бизнес, в свою очередь, в России все больше и больше зависит от государственной власти.
Есть и третья составляющая. Подавляющее большинство телекомпаний живут за счет рекламы, но растущий рекламный рынок СМИ России, достигающий в объеме пяти с лишним миллиардов рублей, не должен никого обманывать. Рекламные бюджеты, их распределение и направление, находятся под прямым надзором чиновников, а, следовательно, и в этом вопросе очевидна руководящая и направляющая рука государства.
Есть незначительное число телевизионных компаний, в основном в регионах, в большей или меньшей степени сохраняющих демократический имидж и принадлежащих, так называемым, медиамагнатам, то есть людям, сделавшим телевидение основным содержанием своего бизнеса. Это единственные, сохраняющие определенную меру независимости, негосударственные компании, однако для того, чтобы их перечислить достаточно пальцев на двух руках. А может быть и на одной и я излишне оптимистичен. То есть, можно сказать, что телевизионное пространство страны, практически, контролируется государством. Поэтому образ страны, который возникает на этих экранах, зажигающихся ежедневно, примерно на 97-98% российской территории, носит странный и, зачастую, иллюзорный характер.
Позвольте процитировать одного из руководителей телевизионного канала федерального подчинения.
"Существует некий образ России, который складывался десятилетиями, который чрезвычайно иллюзорен и неприменим к реальности по определению. И этот образ существует у всех: и у тех, кто его создает, и у тех, кто знакомится с ним через картинки, которые он получает от телевидения. Все находится в этой воронке, в этой сумасшедшей иллюзии, которую можно назвать Россией. Отсутствует образ страны, как некоего пространства, отсутствует сейчас, отсутствует в телевизоре и вообще отсутствует. В сознании предыдущего поколения он был представлен очень простой формулой - строчкой из знаменитой советской песни - "от Москвы, до самых, до окраин, с южных гор, до северных морей". В советской мифологии это пространство представляло некое тело, тело рассыпалось, и осталась довольно странная конфигурация, которую очень трудно определить. Конфигурация без контуров. Это инвалидное сознание, пронизанное фантомными болями".
В государственном представлении о России бытует легенда, что прямые указания со стороны администрации президента - это миф. Однако люди, которые работают на каналах, в частных разговорах, стабильно подтверждают, что телефонное право продолжает существовать, им звонят, присылают краткие релизы, указывают приоритеты в компоновке новостей. Власть, как была, так и осталась бюрократической. Разрыв между аппаратом и остальным обществом огромный и это отражается на телевидении.
Если говорить об образе мира, создаваемом телевидением, то
1. сосредоточенное на теме России, телевидение рисует ее полярной, в вариантах тотального позитива - образ власти и кромешного негатива - образ жизни и быта.
2. в это телевизионной России преимущественно живут правильные политики, хорошие и плохие бандиты, хорошие и плохие правоохранители, телеведущие и телевизионные деятели культуры, в этой стране очень мало обыкновенных людей, в частности, мало женщин и детей.
3. Основная жизнь телевизионной России сосредоточена в Москве и Санкт-Петербурге, далее контуры ее аморфны, а жизнь не видна. Регионы и народы, экономика, культура, образование, медицина, социальная сфера представлены, либо, как функция деятельности власти, либо, как источник скандальных и катастрофических происшествий.
Окружающий Россию мир существует, главным образом, в связи с контактами с ним властных структур, а также в виде катастроф и курьезов. Ни одна уважающая себя страна не может исходить из единой точки зрения. У нас нет даже национального канала, вещающего на разных языках. У вас в Германии, в маленьком городе можно иметь турецкие, испанские и прочие каналы. Величина поселившихся здесь меньшинств не столь важна, важно, что предусмотрено выражение точки зрения этих меньшинств.
В нашей же системе вещание не предусмотрена диверсификация точек зрения национальных, этнических, культурных, поэтому возникает признак того, что все надо сжать в один кулак и победа будет достигнута. Не понятно только над кем.
Несмотря на свою очевидную прогосударственность, функции просвещения и образования телевидение выполняет плохо, несмотря на заметные государственные потуги, в виде госзаказов и грантов в этой сфере. Трудно заставить людей отчетливо понимать свою ответственность перед обществом, если основная их свобода в значительной мере монополизирована государством.
Довольно пестрая картина предстает в сфере радиовещания. Десятки радиостанций ищут свою нишу в общем и повсеместном обеспечении населения музыкальным досугом. Делают они это круглосуточно, с разной мерой вкуса, в том числе, пропагандируя самые пошлые, самые безвкусные образцы. Информационное радио, не принадлежащее государству или впрямую не связанное с государственным диктатом, практически, одно - это "Эхо Москвы", которое имеет более сорока региональных компаний - ретрансляторов. Однако это радио принадлежит на 50% государственному гиганту под названием "Газпром", относительная его независимость - результат его высокой популярности, а также постоянных битв за независимость с владельцами. Ценой этой независимости в какой-то степени можно считать неестественный для такого информационного источника, славного защитой демократических либеральных ценностей, плюрализм. В эфире "Эха Москвы" излагают свои взгляды не только единомышленники редакции, но и самые одиозные националисты, ксенофобы, эксперты русофильского пошиба. Хотя мой коллега - руководитель этого радио-Алексей Венедиктов с этим не согласен, боюсь, что именно толерантность на грани всеядности служит станции платой за относительную свободу.
У меня нет цифр по всей России, но в прошлом году московский радиорынок заработал на рекламе 185 млн долларов. Если учесть, что пропорции рынка в отношении столица - регионы составляют 80 к 20 - это значит, что на остальную Россию приходится около 45 млн долларов. Из них 20 - Санкт-Петербург и порядка 7-8 млн в год на радио в таких городах, как Екатеринбург и Новосибирск. Станций в Екатеринбурге и Новосибирске порядка 20 в каждом, то есть частное радио все больше и больше становится невыгодным бизнесу, выигрывают сетевые станции, пользующиеся единым общим продуктом и тратящие на это меньше денег. То есть в этом смысле при всех российских особенностях мы идем более или менее европейским путем.
Можно сказать и это подтверждает наш мониторинг, что политика радиостанций и радиокомпаний контролируется куда меньше, чем их коллег по телевидению и характер радиопродукции определяется невысоким вкусом слушающих эти радиостанции категорий населения, тем более, что характер немногочисленных новостных программ сводится к минимуму новостей без комментариев и ограничивается, в первую очередь новостями скандальными, метеорологическими или курсом валют.
Теперь о газетах и журналах. Что касается гламурных журналов и журналов специального назначения типа "кухни, оракулы, дачи" и т.д., а также русских изданий всемирных брэндов типа "Космополитен", "Плейбой" или "Бурда-Моден", то с этим в России ситуация более чем благополучная, и если эти журналы не покушаются стать политическими советниками электората, у них все в порядке, они, безусловно, процветают в меру своего профессионального качества, но рассчитаны они только на определенный сектор читателей, на которых рассчитана вся их реклама и доля их читателей среди населения России порядка 20-25%. Здесь установились, насколько это возможно в России, рыночные отношения и сектор продолжает развиваться.
Есть и круг общественно-политических и экспертных журналов, типа "Большая политика", "Коммерсант-Власть", "Эксперт", "Форбс" и другие. Это, скорее, журналы влияния, работающие на имидж владеющих ими медиамагнатов и крупных корпораций. Здесь деньги, скорее, тратятся, чем зарабатываются, поэтому журналы эти полностью зависят от своих владельцев и учредителей и позиции их определяются именно этим обстоятельством.
Журналы продаются в основном в полутора десятках больших городов. Брэнды в этом секторе возникают и исчезают чаще, чем в любом другом и, хотя, многие из них пользуются вполне заслуженным уважением, но круг их читателей сравнительно узок, ограничен крупным влиятельным бизнесом и верхними эшелонами властных структур. На предпочтения среднеарифметического читателя они не влияют, а служат, скорее, для выработки деловых и властных решений в достаточно высоких сферах.
Газеты. Как и во всем мире, в России есть тенденция к снижению значения и влияния этого сектора медийного пространства. Газет в России много. По официальным данным более 20 тысяч. Из них общественно-политическими, используемыми как электоральный ресурс, является много меньше половины. Остальные, в меру сил продолжают линию гламурных журналов, специализируясь на рекламе, недвижимости, домашних животных, приусадебных участках и т.д. Эта же информация занимает значительную часть площади и в изданиях, считающих себя общественно-политическими. Основное количество таких газет являются газетами малыми, так называемыми "районками", которые, в большинстве своем, имеют тираж от 2 до 5 тысяч и распространяются в узко ограниченных регионах, для консервативного, привыкшего к этой газете читателя. Впрочем и средствами массовой информации назвать их в полном смысле этого слова нельзя, потому что большинство из них учреждены районными или городскими властями и зарегистрированы в форме государственных и муниципальных учреждений, существуют на деньги соответствующих мэрий или районных управ и степень их свободы и независимости стремится к нулю.
Вторая проблема в непопулярности общефедеральной прессы. На прессу мало и плохо подписываются в регионах, и, скажем, тираж общефедеральной газеты "Известия" в Белгородской области составляет 170-200 экземпляров.
Наиболее продвинутые газеты создали свои региональные филиалы и издаются комбинированными выпусками, именуемыми "Комсомольская Правда в Новосибирске" или "Московский комсомолец в Архангельске". За счет определенной независимости от руководства региона, в котором такие выпуски распространяются, эти газеты бывают иногда достаточно смелыми и независимыми в суждениях, однако редко бывают финансово успешными. Самыми раскрученными в этом секторе являются "Комсомольская правда" и "Московский комсомолец" с тиражом порядка миллиона экземпляров каждая. Они же, во имя финансовой успешности, все больше и больше желтеют, и брать их в руки, несмотря на традиционную инкорпорированность их брэндов в читательское сознание, приличному человеку становится все более и более неловко.
Есть, растет, хотя в последний год тенденция эта ослабла, так называемая, качественная провинциальная пресса. Базой для таких провинциальных медиахолдингов являются закупленные, в том числе по дешевым западным кредитам, свои печатные машины, что, безусловно, повышает степень независимости и прямой неуязвимости издаваемых ими газет. Впрочем, и в таких холдингах, а они существуют, примерно в 12-15 регионах, в том числе, на Алтае, в Челябинске, Якутске, Северодвинске и т.д., на одну общественно-политическую газету, которая, как правило, в лучшем случае, не приносит владельцу убытков и по итогам финансового года выходит на ноль, приходится 7-8 успешных газет-спутников: все те же "Пес и кот", "Сад в вашем огороде" и т.д.
Если телевидение находится под тотальным контролем власти, то с газетами ситуация куда более разнообразная и большинство конфликтов с общественно-политическими газетами носит отчетливо региональный характер. Однако и тут происходят достаточно тревожные подвижки, связанные с отдельными федеральными изданиями. Приведу только один пример. Газета "Известия" лишилась своего редактора сразу после террористического акта в Беслане, потому что опубликовала на первой полосе несколько трагических фотографий. Пришедший на это место редактор продолжал основные направления редакционной политики, но газета показалась владельцам ("Газпром-медиа") излишне толерантной и туда был назначен третий по счету главный редактор, много лет проработавший в "Комсомольской правде", после чего из газеты было немедленно уволено несколько ведущих сотрудников информационных полос, в их числе и главный лауреат премии Сахарова "За журналистику, как поступок" за 2005 год.
Это наглядное свидетельство того, что в газетной сфере неумолимо действуют те же законы, что в остальных СМИ. При этом мы постоянно слышим от президента и других представителей вертикали власти, что без свободной прессы страна не может развиваться, невозможно бороться с коррупцией и т.д. Очевидно, что в целях реализации этих положений в газетном бизнесе России имеется небольшой заповедник, где активно демонстрируется независимость и даже, рискну употребить термин "свобода слова". Этот заповедник общим тиражом около 450 тысяч экземпляров включает в себя издаваемую в Москве "Новую газету", с 12-ю региональными приложениями, тираж около 300 экземпляров, "Новые известия", тираж порядка 80 тыс. экземпляров (выходит в Москве) и два десятка малых региональных газет с тиражами от 5 до 30 тысяч. То есть локальный заповедник свободы, безусловно, существует и, поскольку никому не известно, что это заповедник, на него всегда можно указать, как на доказательство наличия независимой прессы в Российской Федерации.
Теперь о законодательной базе. Закон "О СМИ", принятый еще в1991 году - это "священная корова" нашей свободы. Он работает 15 лет, и все за эти годы принятые разными составами парламента поправки к нему, не сумели пока поколебать его цельности и демократической направленности. Однако попытки такие предпринимаются регулярно, и отбиваться от них становится все труднее. Эти попытки носят характер троянского коня, внешне демократичные - внутри непременно размещаются вооруженные солдаты цензуры. Перечислить их все невозможно, но сопротивляться им демократической общественности становится все трудней, тем более, что закон этот по-прежнему одинок в информационном поле, не подкреплен ни законом о праве граждан на получение информации, ни законом о телерадиовещании, который мог бы позволить сделать процедуру распределения частот более справедливой и прозрачной.
Информационную сферу вообще трудно регулировать, потому что в стране отсутствует сколько-нибудь внятная концепция информационной политики и, зачастую, принимаемые законы, в сущности, регулируют условное, а не реальное информационное пространство. Отсутствие же закона о праве граждан на информацию вообще свидетельствует о непрекращающейся и даже усиливающейся тенденции к закрытости органов государственной власти и отсутствии правового порядка принесения протестов и наказания виновных. Закон такой неоднократно пытались принять, последняя попытка была предпринята три года назад. Пробивало этот закон Министерство экономического развития, оправдывая его необходимость коррупционной емкостью такого положения вещей в сфере государственной информации. Однако закон был заблокирован парламентом на стадии первого чтения и дальнейшая судьба его неизвестна.
Вообще, если говорить о свободе слова, то такое понятие можно применить к российской ситуации только условно. Свобода слова - это общественный договор, который как земля на трех китах, стоит на трех основных положениях: законах, традициях, навыках или привычках. Законов, достаточных для того, чтобы в стране была свобода слова, как я уже сказал, в России нет или, по крайней мере, их недостаточно. Не может быть свободным слово в стране, где есть закон, поддерживающий журналистов и нету закона, позволяющего гражданам беспрепятственно получать существенную для них информацию.
Традиции свободного слова в России не было никогда. За двадцать лет, прошедших с начала перестройки такие традиции сформироваться не могли, даже если бы усилия власти и общества были объединенно направлены на создание такой традиции. Традиции возникают только с течением времени.
Навыки или привычки у журналистов, а также у их читателей, слушателей и зрителей, выглядят достаточно противоречиво. У старшего поколения, которое стало осваивать навыки демократической журналистики, оказалось слишком много старых грехов советского времени, когда журналистикой называлась пропаганда и способ убедить всех в том, во что ты не веришь сам, был доминирующим. На рубеже девяностого года количество СМИ невероятно выросло и в журналистику ринулось огромное количество профессионально неподготовленных людей, имеющих идеи, но начисто лишенных чувства ответственности за формы и способы их изложения. Согласно исследованию, проведенному финскими учеными в 2000 году в Санкт-Петербурге, разрыв между двумя поколениями журналистики был настолько велик, что финская исследовательница вела речь о двух разных видах журналистики. Сегодня, значительная часть бывших советских журналистов составляет контингент преподавателей многочисленных открывшихся в стране факультетов журналистики, поэтому привычки и навыки информационной объективной, хорошо изложенной журналистики развиваются слабо. Журналистское сообщество, в силу этого, лишено корпоративной солидарности, в нашем мониторинге полно конфликтов, когда одно СМИ подает на другое в суд, органы корпоративного регулирования слабы и не повсеместны. Достаточно сказать, что принятая после террористических актов хартия, подписанная ведущими телеканалами о сдержанности и разумности в освещении проблем, связанных с терроризмом и экстремизмом, так и не заработала, оставив эту тему для спекуляций различных "усовершенствователей" закона "О СМИ", которые пытаются законодательно закрепить то, что регулируется только журналистской этикой. Что же касается до читателей, слушателей, зрителей, то и они, что естественно болеют теми же болезнями времени: скептически относятся к картине мира, представленной телевидением, по радио слушают музыку, а газет читают все меньше. И, в результате, анализы потребительских предпочтений дают такую картину: доверяют средствам массовой информации чуть более 10% респондентов, охотно ввели бы цензуру - около60%.
В этих условиях возглавляемый мною фонд защищает право граждан и, в первую очередь, журналистов на то, что составляет основную часть свободы слова, но не является ею. Он так и называется Фонд защиты гласности. С нашей колокольни свобода слова состоит из двух частей: гласности и слышности, то есть эха, реакции общественных и государственных структур на передачи и публикации. Так вот гласность есть, а слышности нет. Так что и с этой точки зрения свобода слова - вдалеке маячащая линия горизонта, к которой движется черепаха, являющаяся символом нашего фонда.
Теперь о конфликтах, а точнее о положении журналистов в сложившихся условиях. Я уже неоднократно упоминал мониторинг, который мы ведем регулярно с 1994 года, который составляет значительную часть нашей работы. Мы фиксируем в год от 1200 до 1500 конфликтов на территории РФ. Приведу данные за предыдущий 2005 год: конфликтов - 1322, гибель журналистов - в 2005 году, слава богу, всего 7, но в 2004 - 14, в 2003 - 20, так, что, в среднем, 10-12 журналистов в год гибнут, и расследования по многим фактам гибели тянутся годами и ничем не заканчиваются. Некоторые из дел на нашей памяти тянутся уже более 10-ти лет, такие как убийство журналиста Холодова или ведущего ТВ Владислава Листьева.
Нападения на журналистов - 63, нападения на редакции - 12. Зафиксированные факты цензуры - 23, уголовные преследования журналистов и их СМИ - 42 и эта цифра непрерывно растет. Случаи задержания милицией и другими правоохранительными органами - 47. Предъявлено судебных исков к СМИ и журналистам (это, в основном, чиновники и бизнесмены, защищающие через суд свои честь и достоинство) - 382. Отказ журналистам в доступе к информации - 233. Изъятие тиражей - 28. Прекратили выходить 23 СМИ. Вот такая картина на 2005 год.
Ничем не лучше и 2006, хотя, к счастью, количество смертей пока не растет.
Меня просили организаторы отдельно сказать о двух вещах: о цензуре и сравнительном анализе ситуаций со СМИ в годы правления Ельцина и в годы правления Путина. Цензуры в стране, как официального института, на сегодняшний день нет, в Конституции и в законе "О СМИ" сказано, что цензура запрещается, однако, как я уже сказал, такого рода факты встречаются и на уровне официальных отношений между региональными СМИ и властью, их не так мало, но, с моей точки зрения, эта цифра - 23 - не отражает реального положения со свободой массовой информации в стране.
Во-первых, я хотел бы напомнить присутствующим, что содержание слова цензура в России и на Западе достаточно разное. Когда вы говорите о цензуре, вы имеете в виду контроль статей, передач и книг до их выхода в печать и эфир. В России это только половина цензуры, вторая половина заключается в традиционной системе информирования высших лиц о положении в стране не через СМИ, а через специально уполномоченные органы. Это и Федеральная служба безопасности, и Министерства внутренних дел и Главнаркоконтроль и Уполномоченные экспертные и статистические организации, не публикующие в открытой печати результаты своих исследований, подсчетов или экспертиз. То есть, если представить себе цензуру в вашем понимании, как односторонний фильтр, наша цензура действует как фильтр двухсторонний, не только ограничивая информированность населения, но и, в силу своей бюрократической сущности, ограничивающий информированность верхних эшелонов власти о реальном положении дел в стране. Я не буду сейчас развивать этот тезис, который может вызвать ваше недоумение, и готов буду ответить на ваши вопросы, если они у вас возникнут. Но поверьте мне на слово, что жертвой цензуры сегодня в России является не только рядовой телевизионный зритель или читатель газеты "Комсомольская правда", но и президент РФ.
Главным механизмом запуска цензуры является либо идеология, либо страх. Поскольку идеологии достаточно новой и достаточно сформулированной в России пока нет, используется механизма страха, который переводит проблему цензуры в масштаб проблем самоцензуры, существующей на разных уровнях и в виде страха средства массовой информации за благополучие бизнеса, и в виде страха отдельного журналиста за свою жизнь, за свой заработок, за будущее своих детей.
При наличии этого подкожного ощущения опасности, с которым сопряжена твоя информационная работа, достаточно всего нескольких публичных событий, которые срабатывают как спусковой механизм тотального страха и такие события в новейшей истории российских СМИ были созданы властью в качестве наглядного и недвусмысленного примера. На федеральном уровне - это ликвидация редакций каналов НТВ и ТВ-6, на газетном, как уже говорил, снятия главного в "Известиях" или увольнение всей редакции журнала "Итоги". Для страны, уже населенной этим чувством опасности такого рода эксцессы включают механизм самоцензуры автоматически. При этом каждый из регионов может привести пример таких событий на региональном уровне. Это история газеты "Губерния" в Петрозаводске, газеты "Добрые соседи" в Марий-Эл, история журналистки Китовой в Белгородской области, а журналиста Пасько во Владивостоке - наш мониторинг богат такими примерами.
Не помню, кому принадлежит это выражение, но ельцинская эпоха и отношения в ней власти и прессы характеризуется им очень точно: "в то время они еще не научились враждовать". Путинская эпоха доказывает, что враждовать уже научились и делают это всерьез и основательно. В заключение, я хочу процитировать одного из лучших российских политологов, Лилию Шевцову. В небольшой статье, написанной по итогам 2005 года и опубликованной Московским Центром Карнеги она сказала:
" Владимир Путин выполнил свою историческую миссию - он завершил начатое Ельциным строительство бюрократически-авторитарной системы, которая стала формой сохранения традиционного для России единовластия, на сей раз в либерально-демократической оболочке. Путину удалось одновременно и вернуть Россию в прошлое, и встроить ее в современный контекст, при этом легитимировав власть на основе чуждых ей принципов. Вопрос в том, насколько долго правящий класс сможет играть в этот иллюзион, а общество верить в его реальность".
Добавить к этому мне нечего. Я подписываюсь под каждым сказанным ей словом.
Благодарю за внимание.

Германия, Франкфурт-на-Майне,
5-6- мая 2006 года

Проблемы российской региональной прессы. Тамбовская область

По данным областного управления по печати, в Тамбовской области зарегистрировано 118 газет, из которых регулярно выходят в свет не более 70. Абсолютное большинство из них учреждены или издаются органами власти на бюджетные деньги. 29 районных и городских газет издаются областным холдингом "Издательский дом "Тамбовская жизнь", получающим поддержку из областного бюджета. Суммарный тираж газет холдинга около 110 тыс. экземпляров. При этом самый большой тираж у Моршанской районной газеты "Согласие" - 11 тысяч экземпляров. Тираж официальной областной газеты "Тамбовская жизнь" - около 9 тыс. экземпляров. Большинство районных газет отметили 60-80-летние юбилеи. Причем, как говорят в управлении по печати, по уровню насыщенности печатными изданиями (количество экземпляров местных газет на 100 жителей), Тамбовская область 12-я в России. При этом в управлении по печати с удовлетворением отмечают, что во многих газетах регулярно публикуются "острые социальные материалы".

В Тамбовской области журналистика - сфера проблемная в первую очередь в кадровом плане. В СМИ идут люди, зачастую не нашедшие для себя какой-то другой работы. То есть люди случайные и не представляющие себе, что такое журналистика. При этом руководители СМИ, как правило, люди тоже далекие от этой сферы. Их основная задача - зарабатывать деньги. Причем зарабатывать они предпочитают не путем увеличения спроса на их продукцию - тиража или рейтинга, а выбивая бюджетные дотации или спонсорскую помощь каких-то коммерческих или политических структур.

Непрофессионализм журналистов и стремление менеджмента СМИ зарабатывать на жизнь так сказать непрофильным путем, на мой взгляд, одна из основных проблем тамбовской журналистики. В том числе и отсюда - крайне низкие зарплаты в СМИ. В итоге молодые журналисты, почувствовав, что они овладели своей профессией и достигли на этом поле профессионального и материального потолка, который, кстати, висит достаточно низко, стремятся либо уехать в крупный город, либо устроится в пресс-службу какой-то крупной кампании, либо, пользуясь полученными связями, как-то пробиться в чиновники. Понимая такую перспективу, многие предпочитают дружить с властями и не считают для себя возможным какую-либо критику в их адрес. Эта критика по тем же причинам не поощряется менеджерами и руководителями СМИ.

Впрочем, так было не всегда. Тамбовская область, что интересно, была одним из первых регионов, где во времена перестройки появилась и была довольно популярной первая независимая пресса.

Сегодня, из действительно популярных, то есть тиражных печатных СМИ в области остались лишь так называемые сетевые издания. Это местные редакции межрегиональных газет. К примеру "Тамбовский меридиан" (тираж 37 тыс. экземпляров) - газета издательского дома "Провинция", который расположен в Москве, но издает газеты в российских регионах. Или газета "Житье-Бытье" (тираж - 36 тыс. экз.), чья центральная редакция в соседнем Воронеже, а в Тамбове или Липецке выходят региональные издания. Достаточно популярны федеральные газеты "Комсомольская правда" и "Аргументы и факты", выходящие с региональными вкладками.

Как правило, такие газеты могут позволить себе большую свободу слова, нежели местные издания. Здесь достаточно часто бывают материалы с острой критикой чиновников или, даже страшно сказать, местных авторитетных бизнесменов. Хотя в целом, газеты достаточно "желтой направленности".

Впрочем, они к тому же ориентированы скорее на западную манеру подготовки и подачи информации. Что я имею в виду? К примеру, в газете "Тамбовский меридиан" в качестве пособий используют рекомендации ВВС по подготовке материалов.

В целом интерес к федеральной прессе низок. Достаточно сказать, что в типичный газетный киоск в Тамбове привозят 4-5 экземпляров "Известий", "Независимой газеты", "Коммерсанта", "Российской газеты", "Правды" или "Советской России". Чуть больше спрос на газеты "Спорт-Экспресс", "Новую газету" - их привозят около 20 экземпляров. Но "Новая газета" - еженедельник. А вот "Комсомольскую правду" ежедневно привозят в объеме более 100 экземпляров. Это только в 1 киоск. Примерно такая же ситуация с подпиской. Население подписывается, как правило, на местные издания. По итогам опроса проведенного администрацией области 60-70% тамбовчан в целом доверяют местной прессе.

Если говорить о телевидении, то в Тамбове - две региональных государственных телекомпании - филиал ВГТРК "Тамбов", финансируемый из федерального бюджета и областная ГТРК, финансируемая из областного бюджета. Вместе с тем, эти компании являются активными игроками на рекламном рынке, за счет которого живут три частных компании - "Олимп", где я работаю, "Полис" и "ВДВ". Последняя до недавних пор была одним из лидеров информационного вещания, а затем полностью от него отказалась и сейчас занимается только производством и размещением рекламы. Надо сказать, что все тамбовские телекомпании имеют федеральных сетевых партнеров, чьи программы они транслируют, выпуская продукт собственного производства лишь в так называемых "региональных окнах".

Нельзя не отметить позитивные тенденции в развитии медиа-рынка. В частности значительный рост регионального рекламного рынка. За последние 5 лет он вырос в разы. И в целом позволяет существовать независимой прессе без всяческих дотаций и бюджетных вливаний. Если в конце 90-х деньги от политической рекламы, от оплаченной агитации политиков были существенным фактором в бюджетах СМИ, и для некоторых это стало практически наркотиком. То теперь многие стремятся уменьшить количество политической рекламы, делая акцент все-таки на "чистой", коммерческой рекламе, что, в общем-то, позволяет СМИ быть менее зависимыми от тех или иных политических структур или агитационных кампаний. В последнее время телевидение стало больше уважать зрителя, давая оплаченные сюжеты с маркировкой "на правах рекламы", еще год-два назад такого не было.

Большая проблема региональной прессы, в частности, электронных СМИ - отсутствие хоть какой-то телеметрии и социологии. Популярность и востребованность той или иной программы, ее актуальность можно оценить только при помощи личного общения. Иногда появляющиеся в печати рейтинги, как правило, сомнительны.

Найти талантливого менеджера - тоже проблема. В Тамбове есть два университета. В одном готовят журналистов, в другом -специалистов по связям с общественностью. Но даже сами преподаватели журфака с горечью признают, что далеки от того, чтобы выпускать специалистов, имеющих достаточную подготовку и современный уровень знаний.

В Тамбовской области чрезвычайно мало фиксируется судебных разбирательств с участием журналистов или случаев давления на СМИ. Как сказал, по-моему, генеральный секретарь Союза Журналистов России господин Яковенко - это свидетельство не райской жизни прессы, а скорее свидетельство отсутствия полноценной жизни. Отчасти с таким определением можно согласиться. Но лишь отчасти. И, тем не менее, пресса, так или иначе, живет. Пусть у нас катастрофически мало аналитики, но, тем не менее, есть различные мнения - они могут быть очень осторожными, так как высказываются в условиях почти полного конформизма и приспособленчества.

О давлении на СМИ и журналистов. Такие случаи рассматривать можно с разных сторон. Есть попытки отдельных чиновников рекомендовать освещать в СМИ, например какие-то на их взгляд важные мероприятия, а что-то не освещать (как правило, что-то нелицеприятное). Этим рекомендациям можно следовать, а можно и не следовать. Многие предпочитают "брать под козырек".

Нежелание конфликтовать с властями избавляет от случаев давления на СМИ. Хотя бывают и неувязочки. Этой зимой в области были периоды сильных морозов. В один из таких периодов некое село под Тамбовом стало, как говорят "замерзать". Туда выехали журналисты, один из которых потом пропустил в эфир ответ одной из местных жительниц на вопрос, кто же виноват в случившемся. Та просто сказала - губернатор. Прозвучавшая в эфире фамилия губернатора, названного виновником бед жителей села, вызвала немедленную реакцию областных властей. Руководителю телекомпании позвонили и рекомендовали впредь подобного не допускать. Руководство телекомпании объявило журналисту устное взыскание, и его отстранили от "сомнительных" тем.

В США есть известное "правило Салливана", рожденное в 60-х годах прошлого века в Верховном суде, согласно которому: "Пресса не подлежит осуждению за ошибочное освещение факта, касающегося общественного поведения определенных общественных деятелей, так как допустить возмещение убытка в таких случаях значило бы создать атмосферу страха и робости в прессе... Прессе нужно здоровое "жизненное пространство" для добросовестной ошибки". Для российской региональной прессы - это абсолютная фантастика.

Теперь о свободе получения информации в коридорах власти, которая зависит от многих вещей. Во-первых - от санкции начальника, во-вторых, от личного знакомства чиновника с журналистом, в-третьих, от настроения чиновника, в-четвертых, от настойчивости журналиста. Незнание закона о СМИ и пренебрежительное или даже негативное отношение к прессе - как правило, основные причины отказа в предоставлении информации. Я не знаю не одного случая, когда на чиновника подавали в суд за отказ в предоставлении информации или он был наказан как-то иначе. Журналисты, как правило, избегают конфликтов. И в суде бывают только в качестве ответчиков.

В заключение о показательных и характерных итогах небольшого опроса, который я провел среди своих коллег журналистов.

На вопрос, в чем основные проблемы тамбовской прессы, коллеги сказали следующее. По их мнению, местная пресса не способна удовлетворить информационный голод населения. В ней отсутствует серьезная аналитика и как следствие - пресса остается невостребованной. Беда тамбовских журналистов в страстном желании угодить начальству, даже когда в этом нет необходимости. А, кроме того - привычка идти по линии наименьшего сопротивления, когда весь материал делается из одного источника. Боязнь обидеть власть, отсюда -лояльность. Коллеги так же отмечают катастрофическое снижение профессионального уровня.

На вопрос, как вы оцениваете ситуацию со свободой слова в области, я получил следующие ответы.

Со свободой слова у нас нормально, плохо с ее носителями. Явных административных попыток ее удушения пока нет. Коллеги отмечают, что можно опубликовать самый скандальный материал, но резонанса не будет - общество из-за усталости не
воспринимает разоблачения даже самых вопиющих фактов. По
мнению многих, в области не осталось ни одного СМИ, которое можно
со 100-процентной уверенностью назвать независимым, все продаются и
покупаются. Из-за малых размеров рекламного рынка СМИ вынуждены идти на заключение формальных или неформальных договоров с госстурктурами либо коммерческими фирмами и потерять эти контракты из-за эфемерной свободы слова не хочет ни один руководитель СМИ. Отсюда - самоцензура и не желание глубоко
копать в освещении острых тем.

На вопросы, имеются ли трудности для журналистов в получении информации? В чем основные препятствия, ответы несколько разошлись. Одни считают, что основное препятствие - многочисленные и слабо информированные пресс-службы, которыми
оградили себя чиновники. Журналисты практически не пользуются
статьей закона о СМИ, дающей журналисту право запрашивать и
получать информацию в государственных органах, копировать
документы и т. д. Другие уверены, что практически все структуры
открыты и готовы предоставлять всю
необходимую журналистам информацию. Другое дело, что
большинство журналистов не умеют глубоко копать и не имеют опыта журналистского расследования.

На вопрос, нужны ли образовательные программы для действующих журналистов, все ответили единодушно - да, нужны. Семинары, фестивали, мастер-классы.

Подводя итоги всего выше сказанного, надо заметить, что проблема свободы слова в регионах не стоит очень остро, так как является лишь вершиной айсберга проблем, которые мешают развитию региональной прессы. Среди них - неумение выстроить грамотную независимую финансовую политику, стратегию медиа-бизнеса. Большой проблемой является опасение возможной угрозы бизнесу, как со стороны властей, так и со стороны каких-то крупных корпораций и невозможность защитить себя правовыми путями. Беззащитными себя чувствуют как владельцы и менеджмент СМИ, так и журналисты. Низкий уровень оплаты труда привел к большой текучести кадров и резкому снижению профессионального уровня журналистов. В прессе зачастую работают случайные люди, которые не смогли найти себе другой работы. Им не нужна свобода слова им нужно хоть какое-то рабочее место. Наконец, те журналисты, которые хотят работать профессионально, испытывают острую потребность в повышении своей квалификации, испытывают недостаток знаний. Проблема как в общей атмосфере в стране (еще недавно свобода слова была разрешена сверху и хотя бы морально поощрялась, сейчас власти всех уровней прозрачно намекают, что лучше поумерить пыл), так и в самом журналистском цехе.

Михаил КАРАСЕВ,
тележурналист

← Все новости